Новосибирск
Краткая передышка. Утренний рейс из Якутии, несколько часов перевести дух, собрать новый скарб под поездку в более южные и тёплые края. Перевести дух ожидаемо не удалось — как назло, в этот день магическим образом Новосибирск парализовали заторы словно кто-то специально дернул за рычаг «хаос». И хотя формально по счётчику пробок никакой «десятки» на городских дорогах не наблюдалось — в реальности привычный путь, по нормальному состоянию трафика проезжаемый за 50 минут, превратился в без малого два полных часа.
Реально, местами это выглядит как сущее издевательство — самолёт может унести Вас за два часа в другую страну на полторы тысячи километров, в тоже время городской транспорт не в состоянии за эти же два часа преодолеть «космическую» дистанцию в 30 км. Самое обидное в этом, что ценник на такси местами становится сопоставимым с билетом на самолёт.

Судорожные сборы: одежда, деньги, паспорта, карты, фотоаппарат, ноутбук. Вроде всё?
Чувство тревоги, что забыл что-то важное — не покидает.
Закрываю дверь — и, конечно, тут же проверяю, всё ли выключено, не забыл ли зарядку, не оставил ли документы. Потом ещё раз. И ещё. Классика.
Обычно попускает где-то на половине дороги в аэропорт — этакое экзистенциальное смирение, мол, уже ничего не исправишь.

Толмачёво встречает шумной толчеёй. Новый внутренний терминал, построенный под так и не состоявшиеся международные соревнования вызывает смешанные чувства. Наверное, на рендерах это всё выглядело стильно. Но на практике — торжество формы над функцией.

Зона досмотра на входе (их должно было быть несколько, но хроническая некомплектность персонала, видимо, вынудила сократить число до одного) раздражает. Понятное дело, ожидать клиентоориентированности и человеческого отношения на таком потоке ожидать тяжело — но каждый раз проходя этот фарс безопасности, испытываешь не понимание «люди беспокоятся за то, чтоб ничего не случилось» — а лишь тупое раздражение.

Хорошо хоть без сдаваемого багажа. Старый принцип, который неизменно выручает. Не понимаю, зачем таскать с собой баулы, будто выезжаешь на месяц в экспедицию. Почти каждый раз, собирая рюкзак, и так беру то, чем в поезде не особо пользуюсь. На внутренних рейсах можно не печатать талон. День не особо загруженный в порту, поэтому особой толчеи на контроле безопасности нет. Предполётные формальности занимают 15 минут. Выхожу в зал-накопитель.

Это, наверно, главная боль нового Толмачёво. Мы-конечно-пониманием, что содержание огромного аэропорта — это дорого, и мы должны сдавать как можно больше пространства под магазины, кафешки и duty free «не хотите перед вылетом купить женскую сумку, презервативы и бутылочку колы за оверпрайс?» — но в случае с OVB это выглядит как что-то...нелепое. Архитектурно он пытается быть аэропортом будущего, но ощущается как ТЦ с выходом на ВПП. Любая очерель на посадку — что на маленький эмбрайер, что на большой Боинг — это обязательно толчея возле гейта, через которую продираешься, чертыхаясь, в поисках места, где можно примоститься. Хочется место, где есть розетка — можно и ноутбуком подцепиться, и телефон зарядить. Каждый раз подобное место — новое. Если уж и хочется стабильности — то в клиентском сервисе. Но это не про Толмачёво, видимо. Принцип «пассажир = кошелёк с паспортом» налицо.

Сегодня — маленький эмбрайер. Самолёт стоит буквально в двух метрах от гейта, виден через стекло, как выставочный экспонат. Но, по классике Толмачёво, нас всё равно ждёт автобус. И не короткая поездка на сто метров, а целый экскурсионный кружок по периметру аэродрома. Годами пытаюсь понять, по какому принципу тут определяется тип посадки — телетрап или маршрутка по ВПП. Безуспешно. Может, жребий тянут. Или у автобусов свой KPI.

В Новосибирске холодно. Вроде и пытаешься каждый раз не сильно мёрзнуть на улицу, но толпа торопыг непременно тебя обгоняет на посадке. Ладно, благо первый ряд в самолёте хотя бы гарантирует, что не нужно будет продираться через салон через человеческий поток.

— Добрый вечер, дамы и господа… — звучит привычная скороговорка. Закрываю глаза. Эти фразы — как театральные реплики, неизменный ритуал.
Эту механическую скороговорку я слышал сотни раз. Смотрю на стюардессу. Есть пунктик — показать интерес к демонстрации спасательного жилета. Я из кинестетиков, и мысль о том, что придётся разбираться с жилетом в случае чего, не щупав его до этого ни разу — неприятна.

Перелёт вообще странное состояние. Человеческая психика в целом отстаёт от технологического прогресса довольно сильно. Мысль о том, что эта железная коробка мчит тебя со скоростью в несколько сотен километров в час не укладывается в голове. При этом если сидишь рядом с иллюминатором, масштаб обманывает — с высоты десяти километров кажется, что земля ползёт еле-еле, как старый слайд-фильм.

Полёт — он про принятие. Про отпускание контроля. В городе ты всегда в процессе: держишь в голове пересадки, маршруты, задачи, временные рамки. А здесь всё заранее прописано. Объявления — как театральные реплики: «Пожалуйста, пристегните ремни», «Вам предложат напитки», «Пожалуйста, поднимите спинку кресла». Даже если ты заряжен планами — посмотреть фильм, почитать, поиграть — в итоге чаще всего просто впадаешь в оцепенение. Ни сна, ни бодрости — какое-то медленное, вязкое существование в небе.

Сравнительно небольшая дистанция, время полета — меньше двух часов, относительно удобное место — всё это не доводит до состояния физической усталости. Пугает лишь ночная пересадка. Впрочем, сам себе злобный буратино — хотел выиграть на пересадке — был вариантом с Ташкентом, но там нужно было бы провести день в городе. Не то чтоб я имел что-то против Ташкента, но время поездки ограничено — и Корея ждёт.

Ираэро ещё за неделю ДО перенесла рейс на четыре часа вперёд. По изначальному плану эта часть поездки была «приключением на двадцать минут». Прилетел в Иркутск, и не выходя в город — сразу в международный терминал. Но хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах, так же говорят?

— Уважаемые пассажиры, наш самолёт совершил посадку в международном аэропорту Иркутск.
Фраза звучит, как издёвка. Или это уже моя уставшая фантазия рисует иронические интонации?

Иркутск

Сколько в этом названии тоски. Максимально странный постгубернский город, который вроде и больше обычного провинциального сибирского городишки — но с другой стороны, здесь максимально чувствуется дух того, что в википедии скрывается за нейтральным «ложная урбанизация». Реально, внутренние ощущения от него — как будто приехал куда-то в Венёв в центральной части россии — не город, не село...что-то. А может, я слишком предвзят?
Слишком часто приходилось «любоваться» внутренним убранством местного аэропорта, находящегося в состоянии бесконечной реконструкции со времён моего детства...столько же лет обещают построить новый аэропорт, но этому что-то препятствует. Неудобная зона досмотра, отвратительный накопитель, убранство родом из начала нулевых — не знаешь что хуже, честные советские дерматиновые кресла из 70-ых, или же бюджетные карательно-металлические конструкции начала нулевых. Обстановка — будто декорации к фильму, где ничего хорошего не произойдёт.

Выхожу. Иркустк встречает холодом. Кутаюсь в куртку и толстовку, но это не помогает — за 300 метров пути промерзаю до чёртиков. Цель — местная гостиница-ночлежка-хостел. Предварительно в Новосибирске смотрю места — есть.
Думаю, три-четыре часа сна обеспечены. Поднимаюсь. Неприветливая дама на ресепшене — мест в хостеле нет. «Ну нет, так нет.» — спорить сил нет уже никаких. Ни моральных, ни физических. На первом этаже круглосуточная забегаловка. Идём туда.

Забегаловка встречает рабочим людом — это видно по лицам, по речи. Впрочем, сейчас не время для интеллигентной рефлексии. До потенциального начала регистрации — два часа, до вылета — четыре. Заказываю что-то простое — не хватало только, чтоб от местных деликатесов потом мучиться на эшелоне. Признак нормального заведения — наличие розеток в клиентской зоне. Подцеплюсь ноутбуком. Жить можно.

За скроллингом и паршивым интернет соединением проходит часа полтора. Часы показывают второй час — первое страшное ночное время, когда организм говорит: нужно спать. Кофе не помогает, ничего не помогает. Понимаю, что нужно сворачиваться и выходить — на улицу, в холод. Может, прогулка взбодрит.

К международному терминалу путь — как лабиринт. Колхоз на каждом шагу. Вроде бы страшные слова «урбанистика» и фраза «грамотная и безопасная организация транспортных потоков» перестали быть ругательством — но не здесь. Буквально пару лет назад от внутреннего терминала до «Азимута» был прямой переход — теперь его нет. Зато есть уродливый забор. Переход от гостиницы к международному не лучше — переход Г-образный, ко входу нужно продираться через бордюры и парковку.

Удивительно, но за много лет я так никогда не был в международном терминале Иркутска. Обычно под них отводят новые терминалы, дворца из стекла и бетона; здесь же решили отдать историческое здание из 30-ых готов — этакий типичный образчик советского ампира — колонны, лепнина, какая-то напускная величавость, будто фасад театра загнали работать билетной кассой. Что ж, всё бывает в первый раз. Заходим. Досмотр, достаньте мелочь-ноутбуки-и-все взрывчатые-вещества.

ЧТО ЭТО ТАКОЕ? Куда я попал? Если бы можно было выразить эмоции одним словом — это было бы матерное слово, нецензурное, но точное. Вот бывали на ВДНХ в конце 90-ых, когда пафосные павильоны с колхозницами и сталиными стали рынком? Вот вайбы откуда-то оттуда. Захожу в зал — и ступор: где, собственно, стойки регистрации? Нигде. Обхожу по кругу — снова ничего. Второй круг. Наконец доходит: стойки спрятаны за первым кордоном досмотра. Логика, понятная только местным. Пытаюсь зарегистрироваться онлайн — приложение выдает ошибку и вежливо посылает. Ну, чего я ожидал?

Выпитый ранее чай просится наружу. Ладно, пойдёмте полюбуемся местной уборной. В общем, по опыту — состояние уборной в аэропорту характеризует состояние города. Захожу. И сразу — крепкое, сочное русское «б…».
Извините, конечно, но здесь хочется уже не выражаться идиоматикой, а грязно, невозбранно ругаться матом. Помещение метр на метр, которое сиротливо разделёно на две кабинки. Унитаз обосран, ведро забито, ощущение, что в последний раз помещение знакомилось с чистящим средством лет так десять назад — не покидает.

Регистрация должна начаться в два — но ожидаемо не начинается. Перед рейсом — рейс Аэрофлота в Тай. В зоне ожидания толпится народ. Спрашиваю, рейс на Улан-Батор. Отвечают — да. Выдыхаю — я не один такой, ничего не понимающий.
Проходит ещё двадцать минут — голос объявляет: Начинается регистрация на рейс. Выдыхаю. Ираэро по части ручной клади довольна сурова — пять килограмм. Ок, где наша не пропадала? Зарядки — по карманам, мелочёвку — в куртку, паспорт в зубы, ноубтук в руки. Иду на регистрацию — 4.7 килограмма, уложились.

Паспортный контроль. Хмурые лица пограничников — будто вырезаны из одного сурового папье-маше. Думаю: профессиональное. Вспоминается контраст прохождения Верхнего Ларса и Степанцимнды — суровые осетины с одной стороны, мурыжившие мой паспорт минут сорок — и совершенно лучезарная грузинка «первый раз в Грузии? Гамаржоба». Сорок секунд листания штампов. Оттиск. Пока, 1/7.

Отстойник под стать остальному аэропорту — узкий, неприятный, с плохим светом. Два самолёта — и помещение полностью забито ожидающими людьми. Время медленно подползает к четырём. Ожидание выматывает.

Посадка. Автобус, ветер, холод. Мозг хочет спать, ему уже не до фиксации реальности. Пристёгиваюсь, закрываю глаза — и сразу проваливаюсь в тревожную дрему с примесью турбулентности и тревог. Где-то под крылом проносится Кяхта и Алтанбулаг. Я в Монголии.